Козёл
Козёл, коза (лат. Capra hircus) — одомашненный вид козлоногих антилоп, которые обычно содержатся в качестве домашнего скота. В мифических представлениях и обрядах, связанных с продуцирующей магией, козел и коза — символ и стимулятор плодородия. В то же время козел считается нечистым животным, имеющим демоническую природу; выступает как ипостась нечистой силы и одновременно как оберег от нее.
Образ козла в древности
Благодаря жизненной силе козла связывают с некоторыми шумеро-семитскими и греческими богами. Коза воплощает животворные космические силы, она связывается с плодовитостью и заботой о пропитании. Коза Амалфея — почитаемая кормилица греческого бога Зевса (Юпитера), ее рог — это рог изобилия. В восточном двенадцатилетнем цикле козе посвящен седьмой год. Греческая богиня любви Афродита изображалась, едущей на козе и была известна как Афродита Эпитрагия, «от козы». Как сообщает историк Плутарха в своем жизнеописании Тесея, этот эпитет она приобрела в мифе о герое Тесее, когда тот, по совету Аполлона, пожертвовал козу Афродите, прежде чем отправиться на Крит в надежде, в надежде, что она окажет ему помощь в его путешествии. Когда Тесей принёс в жертву обычную козу, животное внезапно превратилось в козла.
- Говорят, что дельфийский бог повелел Тесею взять в путеводительницы Афродиту, и когда Тесей на берегу моря приносил ей в жертву козу, животное вдруг обернулось козлом; отсюда и прозвище богини — «Козлиная». (18)
В то время как изображения Афродиты верхом на козле встречаются в греческом искусстве довольно рано, эпитет «эпитрагия» (козлиная) появляется только у Плутарха, также известна надпись на одном из мест в театре Диониса, датируемая II веком н.э., которая, вероятно, обозначала место для духовенства, ответственного за культ Афродиты. Французский историк Винцен Пиренн-Дельфорж в своей книге «Греческая Афродита» интерпретирует Эпитрагию как руководительницу полового совершеннолетия Тесея[6].
Изображение Афродиты, едущей на козле были распространены в античном мире. Античный автор Павсаний в своем «Описании Эллады» рассказывает:
- внутри этого участка сделана терраса, на которой стоит медная статуя Афродиты, сидящей на медном козле. Это творение Скопаса. Эту статую называют статуей Афродиты Пандемос (Всенародной). (VI, XXV, 3)
![](/images/thumb/9/93/Chimera.jpg/200px-Chimera.jpg)
Козёл тесно связан с Дионисом (Бахусом). Считается, что несколько мифологических гибридных существ состоят из частей козла, включая Химеру. От козла перешло очень много внешних черт к Пану, сатирам и фавнам. Козёл считался культовым животным Артемиды. Его приносили в жертву этой богине. Римский ученый Плиний Старший утверждал, что козёл настолько любвеобилен, что его кровь может помочь расколоть алмаз.
Греческий историк Геродот сообщает о практике скотоложества в культе козла в Египте:
- Одного козла они, однако, особенно чтят, и смерть его всякий раз приносит великое горе всему Мендесийскому округу. Называется же козёл и Пан по-египетски одинаково – Мендес. В бытность мою в этом округе произошло удивительное событие: козёл открыто сошелся с женщиной. И об этом стало известно всем. (II:46)
На козле или баране ездит ведический бог Агни. Козы, бараны и лошади были главными жертвенными животными ведического периода в Южной Азии. Козлов регулярно приносили в жертву индуистской богине Кали. В Индии слово, обозначающее козу, также означало «нерожденная»; коза — символ непроявленной изначальной субстанции. Это мать мира Пракрити, имевшая облик козы красно-бело-черной окраски, чьи цвета олицетворяли три гуны или изначальные качества, соответственно саттва, раджас и тамас.
Согласно Диодору Сицилийскому, козлы указали людям место, где был учрежден Дельфийский оракул:
- Говорят, что в старину козы однажды обнаружили святыню оракула, поэтому по сей день дельфийцы предпочитают использовать коз, когда они вопрошают Оракула. Говорят, что открытие произошло следующим образом. Существует пропасть в том месте, где сейчас находится то, что известно как “запретное” святилище [адитон], и козы обыкновенно паслись там, потому что Дельфы ещё не были заселены, постоянно какой-нибудь козёл приближался к пропасти и, заглянув в неё, начинал скакать необычным способом и издавать звуки совсем иначе, чем это они делают обычно. Пастух, наблюдающий за козами, удивился странным явлениям и, подойдя к пропасти и заглянув вниз, обнаружил, что это было, получив такие же переживания, как и козы; козы начали вести себя как существа одержимые, и пастух тоже начал предсказывать будущие события. После того как разнеслись слухи среди окрестных жителей о переживаниях тех, кто подошёл к пропасти, все большее число людей побывало на месте, и все они испытывали его чудодейственные свойства, и кто бы ни приблизился к тому месту, становился вдохновлённым. По этим причинам оракул стал рассматриваться как чудо и считается пророчеством данным святыней Земли (XVI, 26).
Согласно скандинавской Старшей Эдде, составленной в XIII веке, у бога грома Тора есть колесница, в которую запряжены козлы Тангниостр и Тангриснир. Ночью, разбивая лагерь, Тор убивает козлов и ест их мясо, но заботится о том, чтобы все их кости оставались целыми. Утром, с помощью своего молота, Тор воскрешает их к жизни, чтобы они тянули колесницу. Таким образом, козлы являются для него неисчерпаемым источником пищи. В скандинавской мифологии также присутствует коза Хейдрун, которая ест листья дерева Ларад и из вымени которой течет мед.
Соломенные чучела козлов используют на празднике зерна в Скандинавии; праздник проводится на Святки — время, персонифицированное в искусстве козлом.
Образ козла в иудейско-христианской традиции
В Библии козёл часто используется для жертвоприношений. Агнцем называют как жертвенного ягнёнка, так и козлёнка. В Библии рассказывается, что в качестве символа искупления чужих грехов «козла опущения» («козла Азазеля» — демона пустыни) иудеи выводили в дикую пустынную местность в День Очищения, Йом Кипур. Он символически уносил с собой накопившиеся за год грехи.
В библейской Книге Даниила, рассказывает о последнем видении пророка Даниила, который видит сон о баране, козле и его рогах:
- Пока я раздумывал над увиденным, неожиданно с запада появился козел; он несся через всю землю, не касаясь ее; у него между глазами был весьма приметный рог. Козел устремился к двурогому барану, которого я заметил на берегу, и бежал к нему исполненный сильной ярости. Видел я, как он приближался к барану, как свирепел на пути к нему и как, ударив его, сломал ему оба рога. Не устоял баран перед ним: козел повалил и растоптал его, и некому было его спасти. 8 Козел же гордился своею силой более прежнего, но на вершине могущества его большой рог сломался, а вместо него выросли четыре весьма приметных рога, обращенные к четырем ветрам небесным. От одного из них вышел еще один рог; маленький, он очень сильно разросся, простершись на юг, на восток и к Прекрасной Земле (Дан. 8:5-9).
Козел символизирует царя Греции, а два рога — царей Мидии и Персии. Так как для древних иудеев козел олицетворял похотливость, это повлияло на христианский символизм козла как персонификации нечистоты и низменного вожделения. Козлы — аналогия грешников в евангельской проповеди о Судном дне, когда Христос отделит их от овец и отправит в огонь вечный.
- Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую (Мф. 25:31).
Образ козла в Средние века
В эпоху Средневековья козёл мог одновременно символизировать и Дьявола, и Иисуса Христа.
- Козел, столь тесно связанный с дьяволом в Новое время, в средневековой демонологии все-таки явно уступает первенство тельцу. Обнаружению демонологической сущности козла, возможно, препятствовала его христологическая аллегорика. Упоминание козла в Библии как жертвенного животного (Лев. 16:8-9) давало повод ассоциировать его с Христом. Пётр из Блуа в стихотворном трактате «О таинствах святого причастия» приходит даже к мысли, что оба козла, фигурирующие в книге Левит (один — приносимый в жертву за грех, а второй — отсылаемый в пустыню для отпущения), обозначают Христа в двух различных аспектах его спасительного подвига: «Оба козла — Христос, ибо он погиб на кресте и ... вознесся, направясь к эфиру». Глава «О природе козла (caper)» из бестиария «О животных и других вещах» также пронизана аналогиями между козлом и Иисусом Христом[1].
Помимо того, что козёл был связан с Христом как образ жертвы, многие средневековые авторы отмечали, что подобно тому, как козёл видит на большом расстоянии охотника, так Христос распознал предателя Иуду. Также козёл очень быстр; он любит скакать по горам, подниматься к звездам - так и Христос, поднимаясь, поднимает людей поднимается к небу.
- Двусмысленность козла была закреплена лексически: два латинских слова, обозначающих козла — hircus и caper, несмотря на их фактическую синонимию, некоторыми авторами были восприняты как названия двух разных животных; при этом caper наделялся позитивным смыслом, а hircus — негативным. Традиция эта восходит, по крайней мере, к Исидору Севильскому, который в «Этимологиях» поставил рядом разделы о hircus и caper, но трактовал их как разных животных: в hircus Исидор отмечает сладострастие (lascivum animal) и косоглазость («его глаза, по причине похоти, смотрят наискось»), а в caper — зоркость и тяготение к горным вершинам[2].
Распространенным средневековым изображением дьявола было козлиное лицо с рогами и небольшой бородкой (козлиная бородка). В мифах о Черной мессе, на ней появляется Сатана, принявший облике черного козла для поклонения. В народном фольклоре на козлах летали на шабаши ведьмы. Такие изображения присутствуют на гравюрах Лукаса Кранаха. Самым известным примером символической функции козла в Средние века является олицетворение похоти (лат. luxuria), одного из семи смертных грехов в средневековых христианских образах.
В геральдике козёл изображается с загнутыми спирально рогами и служит символом весны.
Образ козла в западной эзотерике
![](/images/thumb/f/f8/Baphosimb.jpg/200px-Baphosimb.jpg)
Козлу приписывается давняя связь с сатанизмом и языческими религиями даже в наше время. Перевернутая пентаграмма, символ, используемый в сатанизме, как утверждают, имеет форму козлиной головы. «Бафомет Мендеса» относится к сатанинской козлоподобной фигуре из оккультизма XIX-го века. Алистер Кроули в «Книге 777» пишет:
«Козёл», т.е. Козёл Шабаша Адептов. Бафомет тамплиеров, идол, созданный для попрания и ниспровержения ложного бога, — хотя и с полным пониманием того, что сам он ложен, будучи лишь средством, а не целью. Отметим, что 77 = 7 X 11, магическая сила в своем совершенстве.[3].
Там же Алистер Кроули соотносит козла, наряду с ослом, с 26-ым путём каббалистического Древа Жизни, которому соответствует еврейская буква Айин и Старший Аркан «Дьявол» XV Таро Тота, на котором помещено изображение козла.
Как заявляет Кроули, описывая этот аркан в «Книге Тота»:
- это горный козел, в порыве вожделения парящий над вершинами земли. <...> Карта эта изображает Пана Пангенетора, Всепорождающего. Это Древо Жизни, представленное на фоне исключительно тонких, сложных и фантастичных форм безумия — божественного весеннего безумия, которое уже предчувствуется в созерцательном безумии зимы, ибо Солнце, вступая в этот знак, поворачивает к северу. Корни Древа изображены прозрачными, дабы видны были бесчисленные излияния сока; перед ним стоит гималайский козел с оком в центре лба, олицетворяющий бога Пана на высочайших и самых сокровенных горах Земли[4].
Также козел изображен на карте «Королева Дисков» этой колоды:
- На переднем плане изображен козел, стоящий на шаре. Здесь содержится отсылка к учению о том, что Великая Работа есть плодородие[5].
В знаках зодиака Козерог — симбиоз козла и рыбы. В алхимии козлиная голова — символ серы.
Примечания
- 1. Махов А. Е. Hortus daemonum. Словарь инфернальной мифологии Средневековья и Возрождения. С. 93.
- 2. Там же, с. 94.
- 3. Алистер Кроули. 777. Каббала Алистера Кроули. М.: Ланселот, 2010. С. 224.
- 4. Алистер Кроули. Книга Тота. М., Ганга. 2010. С. 170.
- 5. Там же, с. 202.
- 6. Vinciane Pirenne-Delforge. L’Aphrodite grecque : contribution à l’étude de ses cultes et de sa personnalité dans le panthéon archaïque et classique, Liège/Athènes, 1994.