Змея
Змея (лат. Serpentes) — один из ключевых персонажей в системе мифических представлений о животном мире, присутствующий в религиях и традициях множества стран и воплощающий все характерные особенности гадов. Этот архетипический образ ассоциируется с широким спектром направлений и концепций, включая плодородие, землю, женскую производящую силу, воду, дождь, домашний очаг, небесный огонь. Символика змеи многозначна и амбивалентна: она может представлять собой созидательные, столь и разрушительные силы, мудрость и коварство. С одной стороны, змея выступает как фаллический мужской символ, а с другой — как олицетворение женской хитрости. Она может ассоциироваться со смертью, поскольку является существом, способным убивать, но в то же время змея периодически сбрасывает кожу, что позволяет ей быть символом жизни и возрождения.
Змея в восточных традициях
Символика змеи восходит к первобытным верованиям. Культ змей как обитателей страны мертвых восходит к палеолиту [9]. В неолите образы змей встречаются на керамике и в ритуальных предметах, что указывает на их связь с культами плодородия и загробной жизни. По мнению исследователей, то, что змея иногда воспринималась как воплощение души умершего, могло быть связано с тем, что змеи часто живут у могильных курганов и они похожи на червей, выползающих из разлагающегося трупа [14].
В сознании древнего человека змеи, обычно живущие в земле около воды, ассоциировалась именно с этими стихиями.
В древних источниках слова «дракон» и «змея» весьма часто выступают как синонимы. В шумерийско-аккадской мифологии существовало множество божеств, связанных с образом змеи. В мифе «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир» Гильгамеш убивает змею, поселившуюся в корнях дерева хулуппу. В другом мифе о Гильгамеше змея проглатывает цветок, символизирующий вечную жизнь, и, таким образом, обретает бессмертие. Рогатая змея является символическим животным хтонического божества, сына бога подземного царства Нингишзида, который иногда сам изображался с головой змея. В вавилонской поэме «Энума Элиш» рассказывается о победе бога Мардука над драконообразной богиней хаоса Тиамат, что символизирует победу сил порядка над силами хаоса. Аккадский бог-змея Нирах воплощал как живительные воды, так и разрушительные наводнения, отражая двойственность природы. Из хеттской мифологии известен чудовищный змей Иллуянка, который побеждает бога грозы Ишкура.
В мифологии и искусстве стран Азии и соседних регионов широко распространен мотив противостояния змеи и орла. В аккадском мифе о царе Этане рассказывается, что когда-то змея и орёл были друзьями, но впоследствии стали врагами, когда орел, опасаясь, что ему и его детям не хватит пищи, съел змеёнышей.
В Древнем Египте змей почитали в качестве символов защиты, царской власти и космического равновесия, но также боялись как слуг хаоса. Облик змеи мог принимать верховный бог Атум. Змей Мехен, изображавшийся со скрученным телом и человеческой головой, сопровождал и защищал Ра в его путешествии по подземному миру. Его часто изображали дышащим огнём. Другой змей древних египтян, Апоп, выпивающий каждую ночь всю воду подземного Нила, считался противником Ра и ассоциировался с хаотической мужской силой, стремящейся разрушить божественный порядок. Власть над змеями приписывалась богине Исиде. В одном из мифов она исцеляет младенца, укушенного змеей, в другом заставляет змею укусить бога Ра, чтобы в обмен на исцеление тот открыл ей свое тайное имя.
Урей — змея на короне фараона — символизировала богиню-кобру Уаджит, покровительницу Нижнего Египта. Считалось, что урей изрыгает огонь на врагов, охраняя власть фараона. В виде кобры или женщины с головой кобры изображалась египетская богиня nлодородия, материнства и урожая зерна Рененутет, которая иногда отождествлялась с Уаджит. Отцом змей в Древнем Египте называли бога земли Геба, которого иногда изображали с головой змеи. Его сыном был змеиный бог Нехебкау, один из стражей входа в Дуат (подземный мир). В медицинских папирусах, таких как Папирус Эберса (ок. 1550 г. до н.э.), змеиный яд упоминается в качестве лекарства.
От Финикии до Халдеи древние предания сближали со змеей молнию, пронизывающую небо и ошеломляющую; вот почему рептилия являлась в этих странах символом огня. Искусство этих пределов знало о двух светящихся змеях: одна коронована лучами (Солнце), а другая - возрастающий месяц (Луна); два светильника дня и ночи; изображаемые вместе рядом с тремя звездами, что составляло символический образ пяти планет, бывших в Халдее, как об этом нам сообщает Диодор Сицилийский, пять управляющих мирами господ неба [48].
В космологии индусов тысячеголовый змей Шеша, на котором покоится Вишну, ассоциируется с космическим огнем, поддерживающим порядок во вселенной. Его кольца символизируют вечность и защиту. В конце космического дня змея уничтожает мир, и Брахма создает все заново. Наг-радж, царь змей, был связан с дождями и плодородием рек. Гиганского змея Васуки боги и демоны использовали для взбалтывания океана, чтобы добыть амриту — эликсир бессмертия.
В индийских Пуранах рассказывается об огромном многоголовом демоне-змее Калии, жившем в реке и укрощённом Кришной. В индуистских и буддистских мифах упоминаются наги, существа со змеиным туловищем и одной или несколькими человеческими головами. Они владеют колдовством и способны воскрешать мертвых. Один из них — Мучалинда, защищал своим капюшоном Будду от непогоды после его просветления. Считается, что женские особи нагов отличаются исключительной красотой и выходят замуж за мудрецов и царей. В джатаках рассказывается о том, что Будда не раз рождался змеем в своих предыдущих рождениях. В одной из священных книг индуизма «Атхарваведа» змеи упоминаются как существа, владеющие тайнами исцеления. Каждый год в конце июля в Индии отмечают праздник Нагапанчами, в ходе которого верующие поклоняются живым змеям или их изображениям. В индийской тантрической традиции змея Кундалини представляла собой дремлющую духовную энергию, которая, пробуждаясь, поднимается вверх, символизируя мужскую силу в гармонии с женским началом.
В зороастрийской мифологии змеиный царь, трехглавый змей Заххак, воплощение зла, противостоит силам света и порядка.
Древние арабы верили, что, съев печень или сердце змеи, можно узнать язык зверей и птиц. Это поверье разделяют и многие другие народы.
Змея в античности
В Древней Греции змеи почитались как символы мудрости, исцеления и божественного посредничества, но также вызывали страх как олицетворение древних хтонических сил. На Крите верховная Богиня-Мать, очевидно, являвшаяся божеством плодородия, изображалась в образе женщины со змеями в руках.
Змеи занимают важное место в архаичных греческих мифах. В греческой мифологии рассказывается о первом владыке Олимпа — Офионе (др.-греч. Ὀφίων «змей»), муже океаниды Евриномы. От их союза родилось Мировое яйцо, из которого образовался весь мир. Первый царь Афин Кекроп имел облик получеловека-полузмея.
Змеи были атрибутами богини преисподней и колдовства Гекаты, богини земли Геры и ее дочери Деметры, покровительницы плодородия. В мифе младенец Геракл душит змей, посланных Герой. Как сообщает Псевдо-Аполлодор, Артемида, в отместку за то, что царь Адмет забыл принести ей перед свадьбой традиционную искупительную жертву, наполнила его брачные покои змеями [39].
Змеиный облик часто приписывался чудовищам. Так, наполовину женщиной, наполовину змеёй была Ехидна, сестра и жена другого чудовища, Тифона. От их союза родился трёхглавый пёс Цербер, Лернейская гидра, Немейский лев и Химера, у которой одна голова была змеиная. Змей вместо волос имела Горгона Медуза, наиболее известная из трёх сестёр горгон. Взгляд на её лицо обращал человека в камень. Согласно Овидию, из крови убитой Персеем Горгоны родилась амфисбена, гигантская змея, которая имела вторую голову на хвосте. Со змеями в волосах изображались Эринии (Фурии), хтонические божества мести. Греческий бог войны Арес породил с одной из Эринний фиванского дракона, убитого героем Кадмом. В мифе о Золотом руне, змея охраняет это руно, висящее на дереве в роще Ареса. Вакханки, из свиты бога Диониса, сокрушавшие все на своем пути, были опоясаны змеями.
Древние греки верили, что змеи хитростью получили яд, наевшись «горьких трав» [15]. От укуса змеи гибнет жена Орфея — Эвридика.
В древних мифах и фольклоре гигантский змей или дракон часто выступал в роли хранителя сокровищ. По приказу богини Геры, сад с яблоками Гесперид охранял змей Ладон. Чудовищный змей Пифон (Питон), порожденный богиней Геей, охранял вход в Дельфийское прорицалище, пока его не убил Аполлон, основавший на этом месте Дельфийский оракул. Следы почитания Пифона сохранились в культе Аполлона в Дельфах: дельфийское святилище называется иногда Пифо, одно из прозвищ Аполлона — Пифий, жрицы дельфийского храма назывались пифиями. Дельфийский праздник считался учреждённым в память умерщвления Аполлоном Пифона. Позднейшие мифографы рассматривали Пифона как божество тьмы, побеждённое лучезарным Аполлоном.
Змея была атрибутом Асклепия, бога медицины. Как рассказывает Гигин в «Астрономии», этот бог овладел искусством воскрешать мертвых, когда увидел, как одна змея воскресила другую с помощью какой-то травы. Найдя эту траву, Асклепий смог оживлять мёртвых. Посох Асклепия, обвитый змеёй, стал атрибутом бога врачевания. В Асклепионе в Эпидавре (на северо-востоке Пелопоннеса) жили священные змеи, которые, как считалось, исцеляли верующих через сны или физический контакт. Сам Асклепий также мог принимать облик змеи. В римской мифологии Асклепий был известен как Эскулап. Его культ возник в Риме в начале III века до нашей эры. На одном из островов реки Тибр, где была выпущена змея, привезённая из Эпидавра, был построен храм в честь этого бога.
Змея была связана с мифами о богине мудрости Афины. В ее храме жила священная змея, получавшая в пищу каждый месяц медовую лепешку. По поверью афинян, змея была воплощением духа основателя города и Акрополя царя Кекропа. Поэт Пиндар упоминает «десять тысяч змей» на эгиде Паллады [16]. О змеях Афины Паллады писали и римские поэты. Прорицатель Лаокоон был задушен змеями по указанию богини Афины, когда уговаривал троянцев не вводить в город деревянного коня, оставленного ахейцами.
Облик змеи имел Агатодемон, «благой дух», упоминаемый в древнегреческой и греко-египетской религиях. Он считался домашним божеством и иногда отождествлялся с Зевсом. Зевс принял облик змеи, когда вступал в брак с богиней Персефоной. Змея считалась животным фригийского божества Сабазия, которого греки отождествляли его с Дионисом, сыном Зевса, или с самим Зевсом.
Греческий историк Плутарх рассказывает миф, согласно которому Александр Македонский был рожден Олимпиадой не от мужа, царя Филиппа, а от змея, чей облик принял Зевс [10]. По словам Плутарха,
«древние верили, будто змея была связана с героями теснее, чем любое другое животное» [11].
Он описывает смерть царя Спарты Клеомена, которого защитила от налетевших коршунов змея, обвившись вокруг трупа.
В Древнем Риме змея была символом гениев — духов-хранителей дома. Ларам, хранителям домашнего очага, часто приносил жертвы в виде змей, а изображения змей украшали домашние алтари. Их матерью считалась богиня земли.
Плиний Старший сообщает [41] о племени Марсов, обитавшем в районе Фуцинского озера (Средняя Италия), которые имели репутацию колдунов и укротителей змей. Происходили они, по преданию, от Телегона, сына Кирки (Цирцеи) и Одиссея. Змеи также были связаны с Бона Деа, богиней плодородия и исцеления. Территория вокруг храма была прибежищем змеям, поскольку их, как связанных с культом богини, там никто не уничтожал.
Древнеримский писатель и филолог Амвросий Феодосий Макробий (V век н. э.) связывал змею с солнцем:
образ змеи имеет отношение и к самому Солнцу, потому что Солнце всегда как бы от некоторой дряхлости самого предельного снижения возвращается на надлежащую высоту, как к силе юности. С другой стороны, [то], что змея находится среди особых изображений Солнца, показывает также образование [ее] имени, потому что она была названа была названа от [слова] деркейн, то есть [от слова] "видеть". Ведь сообщают, что эта [наша] змея весьма подобна природе данной звезды зорким и недреманным оком, и потому змеям поручают охрану сокровищ храмов, святилищ, оракулов [49].
В позднеантичной мифологии божество Эон, персонифицировавшее время, имело облик старца с львиной головой, вокруг тела которого обвилась змея.
Змея в иудейско-христианской традиции
В Библии змей и змеи упоминаются примерно 50 раз и, обыкновенно, олицетворяет зло и коварство [17], опасность [18], хитрость [19]. Ядовитый укус змеи символизирует гибель [20], прежде всего внезапную [21]. Также змеи часто упоминаются как орудия кары Господней [40]. В послебиблейской иудейской литературе говорится, что облик змея-искусителя принял демон Самаэль.
В библейской легенде о грехопадении Адама и Евы их искушает змей, который
«был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог» [22].
Вследствие этого ему было сказано:
«За то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей» [23].
А в Апокалипсисе говорится о «древнем змие, называемом дьяволом и сатаною, обольщающем всю вселенную» [24]. Этот змей имеет облик красного семиголового дракона с десятью рогами, на каждом из которых диадема. Архангел Михаил низвергает его на землю, где он преследует «жену, которая родила младенца мужеского пола» [36], то есть — Богородицу. Но сходящий с неба Ангел побеждает древнего змея и заключает его в бездну на тысячу лет [37]. В Библии упоминаются демонические морские змеи или драконы Левиафан [25] и Раав [26].
Тем не менее, в библейской традиции есть также позитивные или, по крайней мере, неоднозначные отзывы о змее. С безопасного расстояния змеиные изгибы могут вызывать восхищение [27] или даже трепет [28]. Наименование огненных змей (серафы или серафимы), упоминаемых в Библии [29], использовалось впоследствии для обозначения одного из ангельских чинов. Моисей превратил в змея жезл своего брата Аарона, чтобы доказать всемогущество бога, когда они предстали перед фараоном. Чародеи фараона тоже превратили свои жезлы в змей, но жезл Аарона, в образе змеи, проглотил их (Исход 7:10–12).
В Книге Чисел рассказывается, что когда еврейский народ переходил пустыню и страдал от укусов ядовитых (букв. — «огненных») змей, пророк Моисей поместил медного змея на шест [30]. Всякий ужаленный змеёй, взглянув на медного змея, оставался живым [31]. Поклонение медному змею у евреев существовало до эпохи царя Езекия, который
«истребил медного змея, которого сделал Моисей, потому что до самых тех дней сыны Израилевы кадили ему и называли его Нехуштан» [32].
В Евангелии от Матфея Иоанн Креститель называет фарисеев и садукеев, пришедших к нему, «порождениями ехидны» (буквально: стаи гадюк) [33]. С другой стороны, отправляя апостолов проповедовать, Иисус убеждал их, чтобы они были «мудры как змеи» [34].
Как указывается в «Этимологиях» Исидора Севильского, змея (serpens) получила такое название потому, что она ползает (serpit) и пресмыкается [8].
В «Золотой легенде» Якова Ворагинского (ок. 1260 г.) рассказывается предание о святом Георгии Победоносце, спасшем царевну от змея. Помимо Георгия Победоносца, в христианской традиции существуют и другие святые-змееборцы, Фёдор Тирон, Козьма и Демьян.
Средневековый французский хронист, энциклопедист, богослов Винсент Бова (XIII в.) описывал драконкопедов (draconcopedes)— огромных змеиных существ с головой, лицом и грудью в виде женщины. Согласно немецкому врачу и ботанику Иоганну фон Каубу (ок. 1430 — 1503/1504), они происходили от змей, которых использовал дьявол для совращения Евы в Эдеме, привлекая женщину форму, подобной ей самой.
В то же время, в эпоху средневековья змей мог сопоставляться с Христом, так как считалось, что, сбрасывая с себя старую кожу, он обновляется к новой жизни.
На протяжении второй половины Средневековья, особенно от ХI-го до XIV-гo столетия, некоторые епископские и аббатские посохи завершаются волютом (навершием), оканчивающимся головой змеи [50].
В гностицизме и манихействе
В гностическом христианстве змей считался носителем гнозиса, освобождающего душу от материального мира. В некоторых текстах он ассоциируется с Софией, божественной мудростью. В гностическом тексте «Ипостась Архонтов» змей называется «Наставником», он вдохновляет Еву отведать запретный плод (любопытно, что текст, помимо греческого, явно имел и более ранний арамейский протограф). Однако в этом тексте содержится и некая двусмысленность, касающаяся рождения Каина от Змея и Евы.
Вымышленная ересиологами гностическая секта офитов (змеепоклонников) почитала змея как символ высшего знания, рассматривая его как воплощение верховной Премудрости или небесного Эона Софии, который пришёл, чтобы донести истинные знания до первых людей, которых злобный Демиург (в аутентичных текстах гностиков — Протоархонт) стремился удержать в состоянии некоего детского невежества. С другой стороны, в ключевом коптском гностическом тексте «Апокриф Иоанна» протоархонт Иалдабаоф описывается как змей с ликом льва. Сам же змей в этом тексте, являющемся своего рода метафизической пародией на рассказ Книги Бытия, играет, как и у мифических офитов, позитивную роль просветителя, но никак не искусителя.
Разумеется, в гностических текстах при этом отношение к змею не всегда позитивное. Один из самых ярких примеров этого — «Евангелие от Филиппа» (NHC II, 3, 61), где приводится экзегеза библейской истории Каина и Авеля:
«Вначале появилось прелюбодеяние, затем убийца, и он был рожден от прелюбодеяния. Ибо он бьm сыном змия. Поэтому он стал человекоубийцей, как и его отец, и он убил своего брата» [12].
В «Свидетельстве Истины», гностическом тексте, автор которого, тем не менее, критикует, кажется, вообще все гностические системы, кроме изложенной им же, змей вписан в дискурс, который можно считать вполне библейским (NHC IX, 3, c. 47-48):
«И он проклял змея и назвал его дьяволом. <...> И пишет в одном месте Моисей: Он сделал дьявола змеем для тех, которые есть у него в его рождении».
Чуть ниже в этом тексте (с. 48) несколько искажённо приводится рассказ из библейской Книги Исхода (Исх. 7:9-12): автор-гностик пишет, что Моисей боролся с египетскими чародеями в месте, полном змей, и где посох в руке Моисея сделался змеем [44] и проглотил змея чародеев. Выше в этом же тексте (NHC IX, 3, c. 45) характеристика змея (в сюжете, также воспроизводящем библейский нарратив) несколько более мягкая:
«А змей был мудрее, чем все звери, которые в раю, и он убедил Еву, говоря: В день, когда вы съедите с древа, которое находится посреди рая, откроются глаза вашего ума. — Ева же послушалась и протянула свою руку, взяла с древа, съела и дала также своему мужу, чтобы он ел с ней. И тотчас они поняли, что они наги, и взяли они фиговые листья и надели на себя пояса. А бог пришел в вечерний час, прогуливаясь посреди рая. Но когда Адам увидел его, он спрятался. И сказал (бог): Адам, где ты? — Тот же ответил и сказал: Я зашел под фиговое дерево. — И тотчас бог узнал, что он съел с древа, про которое он заповедал: Не ешь с него» [45].
«Поучения Силуана», коптский текст нравоучительного характера с весьма древним, как полагают учёные, греческим протографом предостерегает душу человека как вместилище его духа от постепенного уподобления норам зверей, в т.ч. змей (NHC VII, 4, c. 105-106):
«Слушай, душа, мои советы и не становись ни норой лисиц и змей, ни пещерой драконов и ехидн, ни местом обитания львов или прибежищем василиска. Если это случится, о душа, что ты будешь делать? Ибо это — силы противника. Всё мёртвое войдет в тебя через них: ибо их пища — всякая мертвечина и всякая нечистота...» [46].
Автор «Валентинианского фрагмента о помазании» (1-е приложение к т.н. «Валентинианскому изложению»), взывая к Отцу, выводит змей во множественном числе как объектов попрания (NHC XI, 2а, c. 40):
«Должно Тебе ныне послать Своего Сына, Иисуса Христа; Он помажет нас, чтобы мы смогли попирать змей и головы скорпионов и всю силу дьявола...» [42] [43].
Змей трижды упоминается и в таком позднем гностическом тексте, как «Пистис София». Первое упоминание (гл. 66) относится к подробно описанным Иисусом ученикам попыткам сил Хаоса и архонтов оного при помощи, в том числе, Великого Змия и Семиглавого Змия под руководством Дерзкого (явный эвфемизм для Иалдабаофа) удержать пытающуюся высвободиться и вознестись в Плерому Пистис Софию под своим прямым контролем:
«И когда Сила Света снизошла вниз, Эманации Дерзкого, пребывавшие в Хаосе и огорчавшие Пистис Софию, изрядно приободрились. И снова преследовали они Пистис Софию великим насилием и великим беспокойством. И некоторые из Эманаций Дерзкого огорчали ее. Ибо одна из них воплотилась в форму Великого Змия, другая, опять-таки, преобразовалась в обличие Семиглавого Змия, опять-таки, третья воплотилась в обличие Дракона, вместе с другою предыдущей Силой Дерзкого, с мордой льва, и (так) вместе со всеми его очень многими Эманациями. <...> И Сила (Света) с мордой льва, и с ликом змия (аспида), и с ликом семиглавого змия, и с ликом дракона, и все прочие Эманации Дерзкого, которых было очень много, одновременно окружили Пистис Софию, желая снова забрать ее внутренние Силы. И сильно теснили они Пистис Софию, и угрожали они ей. <...> И вознес Я Пистис Софию из Хаоса, а она топталась на Эманации Дерзкого с ликом змия (аспида), а потом топталась она на Эманации с ликом семиглавого змия. И топталась она на Силе с мордой льва, и с ликом дракона».
Здесь Иисус также заметил своим слушателям, что из всех перечисленных им эманаций Дерзкого именно Семиглавый Змий оказывал ему наиболее яростное сопротивление. Сама же Пистис София, по словам рассказчика, в покаянных гимнах Свету многократно упоминала о попрании последним семиглавого змия. В других местах текста, явно имеющего компилятивный характер, вместо семиглавого змия присутствует Василиск, однако не в этом месте трактата. Однако уже в следующей, 67-й главе, очередной покаянный гимн Пистис Софии толкуется при помощи Пс. 90:13, где попираются «аспид и Василиск», оба они являются, в т.ч. у гностиков, символами тварной низшей природы. Упоминание семиглавого змия в этом тексте было в теософском духе объяснено Е.П. Блаватской, которая отмечала, что Спасители, или лучи Логоса у всех народов
«изображаются наступающими на голову или головы змея или дракона, или пронзающими монстра присущим им оружием силы. Таким образом представляется победа Духа над Материей ("Старым Змеем" или "Великой Бездной") <...> и "боги", или силы природы побеждаются со временем божественным "повстанцем", Асурой, "Драконом Мудрости", побивающем дэвов, т.е. активность Манаса побеждает пассивность Чистого Духа (Духовного Змея) <...> Таким образом, Семиглавый змий <...> данного текста, несомненно, символизирует низший, материальный аспект Эманаций Вселенной, а не первоначального, Духовного Змея (Ofis) в ореоле семи его Лучей, или Семи Гласных Звуков...»
В третьем случае, когда повествование переключается от непосредственных злоключений Пистис Софии на описание посмертной участи души, нам встречаются, в том числе, 12 Палат Строгих Наказаний, каждой из которых руководят архонты, имеющие обличия какого-либо животного. Здесь (гл. 126) мы встречаем Ахрохара:
«А у Архонта, который в Четвертой Палате, у него подлинное лицо – змеиная морда, его называют в Месте его Ахрохар» [47].
Солярным символом ряда египетских гностиков был Хнубис, составное существо с телом змея (символ низших, земных побуждений) и головой льва (символ солнечных сил, просветления. Он изображался на гностических геммах и амулетах, предназначенных для магической защиты от яда и болезней.
Абраксас, как нумерологический символ вселенной, согласно доктрине Василида, графически изображался с головой петуха, телом человека и двумя змеями вместо ног.
В манихейских «Кефалайя», где змеи упоминаются несколько раз в самом обычном смысле, причем всякий раз с неким отвращением, в одном диалоге Мани и его ученика всё же встречается (с. 208-209) и такой любопытный образ змеи как одного из существ, нуждающихся в предельно бережном к себе отношении (явное заимствование из буддийской этики):
«И еще другой ученик спросил Апостола так: "Я слышал, мой господи, как ты говорил в собрании твоей церкви, что человек должен смотреть себе под ноги, когда ходит по дороге, чтобы не наступить на Крест света и не погубить растения. Это изначально (?) относится также и к змее: он не должен наступать на нее и убивать ее пятой. <...> Я знаю, что делаю благое дело, слушаясь высшего, посылающего меня в дорогу на чужбину; и когда собираю милостыню церковную, которой взыскуют братья и сестры, я знаю и разумею, что одержал в этом великую победу. Но притом я боюсь согрешить, когда хожу по дороге, ступаю на землю и попираю Крест света, нанося растениям и творениям бессильным (?) ущерб своей стопой на дороге, по которой иду"» [13].
Змея в европейском фольклоре и мифологии
Змеи в европейском фольклоре занимают важное место, вызывая страх, благоговение и восхищение, соединяя в себе как позитивные, так и негативные аспекты.
В скандинавской мифологии Ёрмунганд, мировой змей, сын Локи и великанши Ангрбоды, живущий в океане и опоясывающий землю, символизирует цикличность времени и космический порядок. Во время Рагнарёка, конца света, он убьёт бога Тора и сам погибнет от его руки.
В европейском фольклоре широко распространены представления о родственной связи между людьми и змеями, о взаимных превращениях людей и змей, а также о сексуальных контактах или браках между змеями и людьми (как мужчинами, так и женщинами). Этот мотив находит свое отражение в множестве сказочных сюжетов различных европейских народов, особенно ярко проявляясь в жанре волшебной сказки. Фея из кельтских и средневековых легенд, Мелюзина, символизирующая дух воды, часто изображается в виде женщины-змеи. В мифах она выходит замуж за человека, но ставит ему условие: он не должен видеть её в змеином обличье. Когда он нарушает это условие и видит её в таком виде, она покидает его. В славянской мифологии существуют былички о летающем огненном змее, в которого обращается чёрт или умерший, желающий соблазнить женщин. В русских народных сказках Змей Горыныч похищает женщин.
В сказках и легендах змеи нередко выступают антагонистами главного героя, охраняющими сокровища или похищающими людей (особенно женщин). Как существо, ползающее по земле и живущее в норах, змея имеет отношение к подземному миру и преисподней. В кельтской, германской и славянской традициях змеи ассоциировались с подземным миром и хтоническими силами. Они считались хранителями священных мест, источников или сокровищ. В скандинавской мифологии упоминается гигантский змей Фафнир, который сторожил золотые сокровища и был убит Сигурдом.
В некоторых регионах (особенно в Восточной Европе) змеи, живущие под порогом или в очаге, считались духами-покровителями дома. Убить такую змею означало навлечь беду. В русских поверьях уж мог быть воплощением домового, банника или предка.
Всем славянам известны представления о змее-домовой, выступающей в качестве покровительницы дома и скота. Покровительственные функции змеи могут распространяться и на пчел. В южно-славянских поверьях змее приписывается роль покровительницы не только дома и скотного двора, но и других локусов: источника, земельного надела, целой местности [51].
В балканском фольклоре змея иногда выступает как защитник семьи, особенно в историях о «змеином царе», который может наделять героя силой или богатством.
Образ змеи связан с необычными способностями, особой «природной» мудростью, ведовством и колдовством. В фольклоре змеиный яд или кожа считались целебными, а змеи — хранителями тайных знаний о травах. По народным представлениям, змея понимает язык трав и знает их лечебные свойства. В русских сказках человек получает способность понимать язык животных или растений, съев мясо змеи.
«Некий барин ходил в лес, собирал там змей, что с короной на голове, а дома приказывал слуге готовить себе из них пищу. Змеи имели то свойство, что, поевши их человек начинал понимать разговор огня с огнём, травы с травой» [2].
Способность повелевать змеями народный фольклор приписывает колдунам или святым.
Змея в эзотерике
В алхимии (например, в трактате «Rosarium philosophorum»), змея, как нечто быстро передвигающееся (и меняющееся), считается символом Меркурия (serpens mercurialis — змея Меркурия), — одного из трёх главных принципов (наряду с Серой и Солью), представляющих Ртуть или жидкое серебром, символизирующее постоянное изменение психических жизненных сил: жизнь, смерть и возрождение.
В алхимическом искусстве, например, в рисунках, помещенных в «Splendor Solis» (1582) и «Mutus Liber» (1677), змей зачастую изображается с золотой короной, драгоценным камнем, диадемой или излучающим свет, что означает достижение высшего состояния (обретение Философского камня).
Алхимический змей Уроборос, обвивающий кольцом землю и кусающий собственный хвост, является эмблемой вечного цикла жизни, смерти и возрождения.
Змеиный символизм имеют многие гоэтические демоны: Амон (волк со змеиным хвостом), Элигос (рыцарь со змеей), Ботис (ядовитая змея), Батин (сильный муж со змеиным хвостом), Пурсон (человек с ядовитой змеей в руке), Аим (человек с тремя головами, одна из которых змеиная, едет верхом на ядовитой змее), Астарот (ангел-губитель верхом на адском драконе, с ядовитой змеей в руке), Асмодей (имеет змеиный хвост), Мархосиас (имеет змеиный хвост), Винэ (держит ядовитую змею), Балам (имеет змеиный хвост), Ориакс (имеет змеиный хвост и держит двух шипящих змей), Андромалиус (держит большую змею).
В каббалистической традиции змей является воплощением мощной и грозной силы, которая может быть использована как для жизни и воскресения, так и для смерти и погибели. Из букв иврита со змеей отождествляется буква Тет, чье название происходит от еврейского слова «тава» (תָּוָה, «свивать», «завязывать узлом»).
Каббалистический змей — Красный дракон, который в результате грехопадения обвивает семь нижних сефирот Древа Жизни, отделяя их от трех высших сефирот, символизирующих Божественное начало.
В каббалистическом учении Исаака Лурия упоминается «Путь Змеи» (путь Nachash haKadmon, путь Змея-Прародителя), когда соискатель поднимается по Древу Жизни, прорабатывая все Божественные образы (сефирот) и уровни сознания. Как говориться в «Сефер Зогар», «Змей — начало падения и путь к исправлению» (II.163a).
Змей имеет фаллический символизм и может олицетворять жезл мага, как это следует из библейского рассказа о Моисее:
«И сказал ему Господь: что это в руке у тебя? Он отвечал: жезл. Господь сказал: брось его на землю. Он бросил его на землю, и жезл превратился в змея, и Моисей побежал от него. И сказал Господь Моисею: простри руку твою и возьми его за хвост. Он простер руку свою, и взял его [за хвост]; и он стал жезлом в руке его» [38].
Две змеи помещены на магическом жезле — кадуцее.
«Симметричное размещение двух змей на кадуцее Меркурия указывает на равновесие сил или уравновешивание приручённой змеи (или сублимированной силы) дикой змеей — таким образом представляют добро, уравновешенное злом, здоровье — болезнью. Следовательно, змея становится источником исцеления раны, нанесённой змеёй» [1].
В астрологии змей связан с зодиакальным знаком Скорпиона. Традиционно знак Скорпиона как символ добра изображается в образе орла, как символ зла — в виде скорпиона, а как символ смешанной природы — в виде змеи.
Змей несколько раз упоминается в телемитской «Книге Закона», где он отождествляется с главным божеством — Хадитом:
- «…есть любовь — и любовь. Есть голубь — и есть змей» (I,57).
- «Солнце, Сила и Зоркость, Свет — они для служителей Звезды и Змея» (II,21).
- «Я — Змей, что дарует Знанье, Восторг и сиянье блаженства и распаляет хмелем сердца людей» (II,22).
- «Я — тайный Змей, что свился кольцами, изготовясь к броску; в кольцах моих — радость» (II,26).
- «Иной восстанет пророк и добудет с небес свежий жар; иная жена пробудит вожделенье и поклоненье Змею» (III,34).
- «Крылатый света змей, Хадит!» (III,38).
- «Проворно, как попранный змей, обернись и срази!» (III,42).
В «Книге Сердца, обвитого Змеем» змей многократно сравнивается со Священным Ангелом-Хранителем:
«В первой Главе Кандидат идентифицируется с Сердцем, то есть с Тиферет, центром Обители человеческого сознания. Священный Ангел-Хранитель представлен как змей Кундалини, поднимающийся и обожествляющий мёртвого Осириса, Кандидата, спящего смертным сном Природы. Третья Глава описывает Ангела как Изумрудного Змея вне Временного континуума, охватывающего Вечность и Пространство, Материю и Движение, и отрицание всех этих явлений. Четвертая глава раскрывает Священного Ангела-Хранителя в форме Апепа, змея, известного в древнем Египте как врага Ра, поглощающего Аси (Природу), Асара (естественного человека) и детей Птаха (всё то, что человек относит к окружающему миру природы). В Эоне Телемы Апеп это больше не враг, но форма Священного Ангела-Хранителя, который одолевает Ра (Тиферет) как Возлюбленный, Посвятитель» [5].
Змей изображён на арканах Башня (Ату XVI) (Хнубис) и Вселенная (Ату XXI) Таро Тота.
Поясняя символизм аркана «Башня», Алистер Кроули пишет:
«Голубь и Змей символизируют две формы воли — то, что Шопенгауэр назвал бы Волей к Жизни и Волей к смерти. Они олицетворяют женское и мужское влечение соответственно» [6].
Алистер Кроули в Книге 777 соотносит змея с 19-м путем каббалистического Древа Жизни, которому соответствует еврейская буква Тет, зодиакальный знак Лев и Старший аркан «Вожделение».
Как отмечает Кроули:
«Змей связан со Львом, поскольку название буквы Тет означает “змей”» [7].
В примечаниях к своей поэме «Благоуханный сад Абдуллы, сатирика из Шираза» Алистер Кроули описывает 49 служителей Вельзевула, упоминаемых в гримуаре «Книге Священной магии Абрамелина», многие из которых имеют облик змеи: Аматия (густо-черная змея, извивающаяся, как червь), Диралисен (змея шести футов в длину. Голова у нее — как у огромного хорька, а глаза ярко-красные), Борол (змея, свивающаяся кольцами и при этом стоящая на хвосте, с плоской головой и в короне), Билифор (змея, стоящая на хвосте, с вытянутой вперед плоской головой).
Примечания
- 1. Кирло, Хуан. Словарь символов. 1000 статей о важнейших понятиях религии, литературы, архитектуры, истории. — М.: Центрполиграф. 2007. С. 179-184.
- 2. Криничная, Н.Л. Посвящение в колдуны. Историко-этнографическая основа русских мифологических рассказов о передаче-усвоении эзотерических знаний // Этнографическое обозрение. №2/2002. С. 14.
- 3. Там же.
- 4. Кирло, Хуан. Словарь символов. 1000 статей о важнейших понятиях религии, литературы, архитектуры, истории. — М.: Центрполиграф, 2007. — С. 179-184.
- 5. Гантер, Даниел Дж. Ангел и Бездна. Путешествие внутрь: книга II и III. Arbor Vitae. — М., 2023. — С. 162-163.
- 6. Кроули, Алистер. Книга Тота / Перевод А. Блейз. — М.: Ганга, Телема, 2021. — С. 160.
- 7. Кроули, Алистер. 777. Каббала Алистера Кроули. — М.: Ланселот, 2010. — С. 226.
- 8. Исидор Севильский. Этимологии. Книга XII: О животных / Пер. и ком. Алексея Гараджа) // Платоновские исследования, 2021. — С. 277.
- 9. Лаушкин, К.Д. Одноногие боги (к вопросу о происхождении образа) // Фольклор и этнография. — Л., 1970. — С. 181.
- 10. Плутарх. Александр // Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. II. — М.: Наука, 1964.
- 11. Там же.
- 12. Трофимова М. Историко-философские вопросы гностицизма. (Наг-Хаммади,II, сочинения 2,3,6,7). М. Наука. 1979. С. 175.
- 13. Цит. по изд.: Кефалайа («Главы»). Коптский манихейский трактат. Перевод с коптского, исследование, комментарии, глоссарий и указатель Е.Б.Смаrиной. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. — (Памятники письменности Востока. CXV).
- 14. Кагаров, Е.Г. Культ фетишей, растений и животных в Древней Греции. — СПб., 1913. — С. 288.
- 15. Илиада XXII:93-95.
- 16. Пиндар, фр.79, Нисхождение Геракла, ст. 17-18.
- 17. Пс. 139:4; Мф. 3:7; 23:33.
- 18. Быт 49:17.
- 19. Мф 10:16.
- 20. Втор. 32:33; Пс. 57:5; Ис. 30:6; Мф. 7:10; Откр. 9:19.
- 21. Иов 20:14-16; Притч. 23:32; Еккл. 10:8; Ис. 59:5; Ам. 5:19.
- 22. Быт. 3:1.
- 23. Быт. 3:14.
- 24. Откр. 12:9.
- 25. Иов 40:10-19.
- 26. Пс. 89:5-12, Ис. 51:9-10 и Иов 26:12.
- 27. Ис. 21:1; Иер. 46:22.
- 28. Иов 26:13.
- 29. Чис. 21:4-9; Втор. 8:15.
- 30. Чис. 21:4-9.
- 31. Чис. 21:9.
- 32. 4 Царств 18:4.
- 33. Мф. 23:33.
- 34. Мф. 10:16.
- 35. Откр. 12:9.
- 36. Откр. 12:13.
- 37. Откр. 20:1-3.
- 38. Исх. 4:2-4.
- 39. Мифологическая библиотека I.9.15.
- 40. Чис. 21:6; Втор. 32:24; Иер. 8:17.
- 41. Естественная история XXV,11.
- 42. Явная перекличка с Пс. 90:13 («На аспида и василиска наступишь...»), причем этот стих напрямую будет процитирован в гл. 67 трактата «Пистис София», о чём будет сказано ниже.
- 43. Цит. по изд. Евангелие Истины: четырнадцать переводов христианских гностических писаний / Пер. с копт., предисл., коммент. Дм. Алексеева; под ред. А. Четверухина. — М.; СПб.: Изд-во «Омега-Л»; «Т8 Издательские Технологии» / «Пальмира», 2024. — (Серия «Библейская история»). — С. 595.
- 44. Цит. по изд. Хосроев, Александр Леонович. Александрийское христианство: По данным текстов из Наг-Хаммади (II, 7: VI, 3; VII, 4; IX, 3) / А.Л. Хосроев; АН СССР, Ин-т востоковедения. — М.: Наука, 1991. — С.. 227-228.
- 45. Там же, с. 226. Заметим также, что Древо гнозиса здесь не яблоневое, а фиговое, что, между прочим, выдаёт знакомство автора трактата с еврейским оригиналом Книги Бытия.
- 46. Там же, с. 195.
- 47. «Пистис София» зд. всюду цит. в пер. А. Момы (ркп.). «Комментарии Е.П. Блаватской к Pistis Sophia» (1891) тж. цит. в пер. А. Момы (ркп.).
- 48. Шарбонно-Лассе Л., Бестиарий Христа. Энциклопедия мистических существ и животных в христианстве. Том 2. М.: ТД Велигор, 2017. С. 379.
- 49. Макробий Феодосий. Сатурналии. Перевод с латинского и древнегреческого языков Витольда Т.Звиревича. Общая редакция, составление, вступительная статья, примечания и указатели М.С.Петровой. М. Кругъ. 2013. С. 104.
- 50. Шарбонно-Лассе Л., Бестиарий Христа. Энциклопедия мистических существ и животных в христианстве. Том 2. М.: ТД Велигор, 2017. С. 387.
- 51. Гура А.В. Змея // Славянские древности. Этнолингвистический словарь в пяти томах. Том 2. Д-К. Институт славяноведения РАН. М. Международные отношения. 1999. С. 336.