Зубакин, Борис Михайлович
Борис Михайлович Зубакин (1894 — 1938) — поэт, скульптор, профессор Московского археологического института. Создатель масонской ложи, иерофант (епископ) розенкрейцерского ордена «Lux Astralis». Основатель и глава ложи розенкрейцеров, через которую пролегли жизненные дороги Сергея Эйзенштейна, Анастасии Цветаевой и Валентина Волошинова (друга и ученика Михаила Бахтина) и с которой так или иначе оказались связаны Валерий Брюсов и Вячеслав Иванов, актёр Михаил Чехов и нарком Анатолий Луначарский [2]. Автор стихотворного сборника «Медведь на бульваре» (М., 1929). Друг и духовный наставник А. Цветаевой.
Зубакин о себе:
- «Никогда не шел лукаво. Ни с какими властями не боролся. <…> хотел бы написать пару книг по философии и литературе и умереть, никого не обидя, – среди природы и таких же, как я, друзей» [5]
В одном из писем к Горькому Зубакин раскрывается: «У меня собственно — ума нет, а только глаз.." Удивляться самому себе не разучился... Любить таинственное в самом себе. Да! Да! Да! — вот ключ религии, философии, искусства [5].
Начало XX века, предреволюционные и революционные годы в России были временем, когда прежде существовавшие тайные общества как-то проявляли себя, а новые появлялись в значительном количестве и разнообразии. Вот и название «розенкрейцеры» снова всплыло в общественной жизни России. Но все они к настоящим розенкрейцерам отношение имели весьма относительное, так как никакой связи между международным тайным обществом розенкрейцеров и этими обществами не было. Русские «розенкрейцеры» начала прошлого века были выросшими на национальной почве теоретиками, которые лишь использовали звучное название. Существовало несколько таких групп: например, действовавший с 1916 по 1933 годы орден «Московских розенкрейцеров-манихеистов», или оккультное движение 1925-1929 годов «Розенкрейцеровский орден «Эмиш редевиус»». Но благодаря сохранившимся в достаточном количестве документам наиболее полное представление сегодня можно составить об обществе, основанном Борисом Михайловичем Зубакиным в 1912 году и известном как «Духовное братство «Lux Astralis». Зубакин не именовал себя и своих последователей истинными розенкрейцерами, скорее он позиционировал свой тайное общество как последователей розенкрейцеров. При этом он пытался соединить в одном учении определённые христианские и философские принципы, заявлял о бессмертии души не только в мистическом, но и в физическом плане (душа как носитель света) и так далее. «Духовное братство «Lux Astralis» просуществовало до 1937 года, когда Зубакин и ряд других членов общества были арестованы по обвинению в создании фашистской организации и антисоветской деятельности. В 1938 году Борис Зубакин был расстрелян [6].
Биография
Борис Михайлович Зубакин родился в 1894 году в С-Петербурге в семье офицера российской армии. Его мать, в девичестве Эдвард, происходила из шотландского рода, выходцы из которого вместе с другими шотландцами, ставшими сподвижниками Петра I, обосновались в России в ХVIII веке.
Благодаря природной одаренности, хорошей домашней подготовке мальчик поступил сразу в пятый класс 12-ой петербургской гимназии, которую окончил в 1912 году. С 14 лет читал собственные научные доклады, надеялся стать «профессором истории». Но по окончании гимназии в 1912 году, увлекшись мистической и оккультной литературой, отказался от поступления в университет и создал масонскую ложу «Свет звезд». В этом же году Зубакин узнает о существовании в Озерках ложи розенкрейцеров, которую возглавил скромный аптекарский служащий Александр Кордиг, чех по национальности. Он известен тем, что ввел в русскую медицинскую практику волшебный по своим целебным свойствам корень женьшеня.
Кордиг становится духовным отцом Зубакина и находит в нем преданного ученика. Ложа масонов вливается в ложу розенкрейцеров, основанную 30 июня 1907 года. Зубакин обязан Кордигу своим подходом к человечеству как к организму, вырабатывающему ценности культуры, знаний и нравственности. Кордиг подобрал ему профессоров: занятиями Каббалой руководил петербургский профессор Мебес, математик, ученик Папюса. В Гельсиндорфе Зубакин слушал лекции по теологии, занимался средневековой философией у Германсена. В Киеве Зубакин занимался у Болсуновского, специалиста в области археологии и славянской мифологии, учился в Кенигсберге. Общение с выдающимися учеными было дополнено чтением специальной литературы. Он собрал прекрасную религиозно-философскую библиотеку.
«Зубакин всегда подчеркивал, что он — христианский розенкрейцер. «Веру в бессмертие и космическое значение человеческого духа или психического начала» он считал основополагающей в понимании доктрины розенкрейцеров. Душа бессмертна не только мистически, но и физически, ибо основа ее — свет. Зубакин называл себя и своих «товарищей по ордену» рыцарями света, а сам орден — Lux Astralis («Звездный свет»). Проще всего было бы в этом увидеть всего лишь стремление к красоте, быть может, даже красивости, однако в самом названии есть глубокий мистический смысл. Розенкрейцеры особенно почитали крест, подобный букве Х, который мы привыкли называть «андреевским», ибо на таком кресте был распят Андрей Первозванный — святой покровитель Руси. Один из «смыслов» такого креста читался как латинское слово «lux — свет», ибо в нем соединены три латинские буквы, его составляющие, — L.V.X. Крест — символ светозарной вечности, а вечность — это божественная Полнота, в ней все самотождественно.
По мнению Зубакина Крест — древнейший символ солнца, источника и подателя жизни. Движущееся солнце — вращающийся крест, образующий колесо вечности с радиусами-лучами, — ведическая чакра, вход в божественный космос, в своем совершенном вращении превращающийся в многолепестковую розу. Роза — мировая душа, духовное небо, а «на небе разума, — как полагал Плотин, основатель неоплатонизма, великий Учитель посвященных, — всякая вещь становится небом, и земля там небо, и звери, и растения, и люди, и море. Мир представляется как еще не зачатый. Там каждый видит себя в других. Все прозрачно. Ничего непроницаемого, мутного нет, и свет встречается со светом. Все — повсюду и все во всем. Каждая вещь — это все вещи. Солнце — это все звезды, а каждая звезда в отдельности заключает все звезды и солнце. Ни для кого здесь нет чужой земли»!. И не случайно же последователь Плотина, один из отцов европейского тайнознания Макробий, прокомментировавший пророческий цицероновский «Сон Сципиона», считал, что Свет Млечного Пути, звездный свет, — родина души» [5].
В 1916 году ложа была преобразована в Философский институт, где Зубакин преподавал. В 1920 году Зубакин экстерном закончил Московский археологический институт, стал профессором этого института. В 1922 году в Москве в Союзе писателей Павел Антокольский знакомит Зубакина с Анастасией Цветаевой, которая становится его личным секретарем.
30 декабря 1922 года Зубакин был впервые арестован, но вскоре выпущен на свободу. В 1929 году он был вторично арестован как бывший офицер, "участник и организатор мистических кружков, каббалист и чернокнижник" и заключен в Новодвинскую крепость под Архангельском, а затем находился (до 1932 года) в ссылке в Холмогорах. Между двумя арестами он успел издать книгу стихов “Медведь на бульваре”. Оказавшись волею судьбы на русском северо-западе, Зубакин увлекся историей и этнографией этого края, издал работу “Холмогорская резьба по кости” (1931), изучал историю Ломоносова и местные языки, опубликовав о них оригинальное лингво-филологическое исследование. В 1935 году его перевели в Архангельск, где он освоил лепку бюстов. Работал скульптором, руководителем скульптурных и формовочных работ в мастерской Союза северных художников и скульпторов. В этот тяжелый для него период 3убакин занимался и поэтическим творчеством (цикл северных стихов, поэма о "трех столицах" - Москве, Петербурге и Архангельске), и научной работой (труды: "Новое и забытое о Ломоносове", исследования об А. С. Пушкине, старообрядчестве). С согласия вдовы В. Я. Брюсова закончил его роман "Юпитер поверженный" (1934).
Первый арест Зубакина и его подозрительно скорое возвращение из "застенков" привели к тому, что его общество распалось. В 1924 году он объявил о прекращении деятельности кружка. Братья разошлись. У Зубакина остались лишь персональное учительство и надежда когда-нибудь вновь воссоздать обитель-общежитие. Братство "Лоджия Астра" стало "странствующей церковью Иоанновой".
2 сентября 1937 года Борис Михайлович 3убакин был вновь арестован по обвинению в руководстве антисоветской фашистской организацией "Орден розенкрейцеров", вывезен в Москву. 3 февраля 1938 года он был расстрелян. Реабилитирован 26 февраля 1959 г. за отсутствием состава преступления [4].
Выдержки из переписок Зубакина
Из письма Сергея Эйзенштейна матери о Зубакине:
Сергей Эйзенштейн — матери 20 сентября 1930 г.
Дорогая мамочка!
Имел здесь очень интересную встречу — сейчас перешедшую в теснейшую дружбу нас троих с лицом совершенно необыкновенным; странствующим архиепископом Ордена Рыцарей Духа... Начать с того, что он видит астральное тело и по нему может говорить о человеке самые сокровенные мысли. Мы все испытали это на себе. Сейчас засиживаемся до 4—5 утра над изучением книг мудрости Древнего Египта, Каббалы, Основ Высшей Магии, оккультизма... какое огромное количество лекций прочел он нам об этих извечных вопросах, сколько
сведений сообщил о древних масонах, розенкрейцерах, восточных магах, Египте и недавних (дореволюционных) тайных орденах! Тебя бы все это конечно заинтересовало, но всего писать не могу и прошу дальше никому не говорить. Сейчас проходим теоретическую часть практического курса выработки Воли. Вообще он излагает удивительно захватывающие учения. И опять же дальнейшее — Москва. Туда, вероятно, прибудет и он. Знания его прямо безграничны...[5]
Из писем Зубакина:
У меня и у моих собратьев не было «зуда учительства». «Пропаганда» оккультизма и братства в наших глазах груба вульгарна и кощунственна. К нам, в наш интимный кружок вступали люди сами, привлекаемые таинственной симпатией сродства душ и взаимного трепета любви [5].
Далее из писем Зубакина Горькому:
Мне рассказывала одна моя подруга Мария — дочь николаевского министра, в семье которого все ходили, не сгибая колен, от важности, как стеклянные! — У них в имении был молодой садовник. Так вот, когда она, — недосягаемая
Принцесса, приходила в сад — он в корзиночку напихивал ей свыше всякой меры — любимого ею крыжовника. И она останавливала: — «Ну куда-же — столько» — А садовник отвечал, тряхнув скобкой волос: «Ничего, — утрясется». Да — и потом еще — он падал с каким-то волчьим рыданием на песчаную дорожку, на которую она ступала. И когда Мария — спрашивала его: «Ну, посуди, куда же мне столько любви? Что же мне с нею делать? — Он отвечал почти весело: — «Ничего, утрясется»... — Утрясайся, милое Бытие! Подруга Жизнь, Сотоварищ Хаос! Только ни одной ягоды не утерять из кузовка своего сердца, — потом, когда будешь Ты, — Мир, — сам оскуделым — дарить тебе все до последнего листика, до последнего своего корешка: — спасибо, милый, что берёшь... ...
Скажите Вашей астме, чтоб она Вас оставила в покое! И, если бы я был Богом, я бы вывесил над крышей у Вашего дома аншлаг: «Диким ветрам временно дуть воспрещается», Впрочем, о Боге, я молчу. Вы твердо мне сказали, что не желаете вступать со мной в полемику. Ввиду этого я Вам не напишу о том, что Ваше письмо напоминает случай в Саламанкском Университете, когда во время диспута на тему: «Есть ли Дьявол?» — на кафедре появился схоластик в капюшоне — и с сильной научной аргументацией доказал — невозможность существования Дьявола, — а затем вдруг, — мгновенно исчез на виду у всех присутствующих, — с кафедры — в виде маленького облачка, оставляя за собой легкий запах адской серы. Ввиду того же, я ничего не скажу и по вопросу о «Страдающем Боге». Даже и того, что мне, понятно — противно страдание, как "самоцель". Страдать за себя... бр! — Но страдать за другого, за людей — вполне естественно. Мне очень нравится, как у Франса — старый Сатир говорит о себе: «Ах, ведь, я ведь всего только — старый бог, — не больше того». И еще мне нравится, как на одном «спиритическом сеансе — явившийся дух одного умершего отвечает басом: — "На вопрос о возможности посмертного существования — ничего Вам не могу сказать, так как по убеждениям своим — Я - материалист" [5].
Там же:
Я вижу, что вопреки самим себе, — люди полны насквозь мировым светом, и их тела — опухшие, обрюзгшие или измызганные до последнего, — «светятся порой каким-то восторгом!» Меня не отталкивает и не пугает — ни пьянство их, ни разврат, ни отчаяние их звериное, ни преступления, Я вижу, что не «разлагается» человек вовсе, а во всех ситуациях по-новому божественен и неожиданно победен, неповторим и оправдывает собою все Бытие [5].
Из творчества Зубакина
Какой прекрасный юный бог
Рождался в Вифлееме!
И золотой Единорог
На лунной плыл триреме.
Из рощи выбежал сатир
И выманил дриаду
Смотреть, как шла, сияя, в мир
Звезда через Элладу.
И пригибая острый лавр
Гремел навстречу Богу
Из леса скачущий кентавр
На лунную дорогу.
И побледнев в предвестье дней
Искупленных агоний,
Адонис поднял из ветвей
Пронзенные ладони.
1924 г.
Вы пьете пиво — и поёте,
Качаясь ночью у пивной.
Куда спешить? На повороте —
Подстерегает легковой.
И милицейский с перекрестка —
Недрёмный лоцман мостовой, —
Стоит у жалкого киоска
С дешёвой содовой водой.
А я иду ночной прохожий
И стыдно мне, что в этот час —
Вина пьянительного тоже —
Я в сердце ёмком не припас, —
Чтоб падать в лужи на карачки,
На миг блаженство разделя, —
Солнцеворотной этой качки —
С какой вращается земля!
1927
Библиография
- Зубакин, Б.М. Медведь на бульваре. - [M.]: Всероссийский союз поэтов, 1929.
Примечания
- 1.Расстрелянный поэт и розенкрейцер (livejournal.com)
- 2.Последний рыцарь (ashurbeyli.ru)
- 3.Глава 4. Битвы розенкрейцеров / Оккультные войны НКВД и СС (nnre.ru)
- 4.Жертвы массового террора. Бутовский полигон НКВД в 1937-1938 гг. (sinodik.ru)
- 5.Немировский А.И., Уколова В.И. Свет звезд, или Последний русский розенкрейцер. — М.: Издат. группа «Прогресс» — «Культура», 1994. — 416 с.
- 6.Розенкрейцеры в России: забава интеллигенции (chuchotezvous.ru)
- 7.Борис Зубакин (narod.ru)