Культ ведьм в Западной Европе (книга)

«Культ ведьм в Западной Европе», Oxford, Clarendon Press, 1921

«Культ ведьм в Западной Европе» (англ. The Witch-Cult in Western Europe) — книга по антропологии, написанная британской учёной рубежа XIX-XX вв. Маргарет Мюррей. Впервые опубликована в 1921 году, в разгар успеха другого тематического труда — «Золотой Ветви» Д.Д. Фрейзера [1]. Определенные университетские круги отмечали Маргарет Мюррей как эксперта западного колдовства, хотя её теории были широко дискредитированы. В период 1929-1968 гг. она работала над статьёй «Колдовство» в последующих изданиях «Британской энциклопедии».

В 1962 г. «Культ ведьм в Западной Европе» переиздали в издательстве Оксфордского университета. Её теория, также известная как «гипотеза культа ведьм», предполагает, что обвинения, выдвинутые в адрес «ведьм» в Европе, на самом деле базировались на реально существующей языческой религии, приверженцы которой поклонялись Рогатому Богу.

Теория Мюррей

Теория Мюррей, как она объясняла в этой книге и последующей книге «Ведьмской Бог» (1931), состоит из следующих элементов:

До XVII века существовала религия, намного старше христианства, которая имела поклонников по всей Западной Европе, как среди простых людей, так и среди высших классов. Центральное место в богослужении занимал Рогатый Бог с двумя лицами, известный римлянам как Янус или Дианус. (Этот культ был такого типа, который Джеймс Фрейзер подробно описал в «Золотой Ветви»). Рогатый Бог представлял цикл времён года и урожаев. Считалось, что он умирал и периодически возвращался к жизни. На земле Рогатого Бога представляли избранные люди. Среди них были такие знаменитости, как Вильгельм II Рыжий, Святой Томас Бекет, Жанна д'Арк и Жиль де Ре. Все они скончались трагической смертью как ритуальные жертвы, чтобы предвосхитить воскресение бога и обновление Земли. В сёлах ведьмовские шабаши возглавлял Рогатый Бог. Христианские наблюдатели за этими событиями могли подумать, что ведьмы поклоняются Дьяволу, но на самом деле они прославляли дохристианского бога Диануса. Сохранение этой древней традиции было поручено разнообразным коренным народам небольшого роста, изгоняемым из своей земли с каждым новым вторжением. Это может объяснить истории о феях, гномах и других «маленьких людях». Эти существа были очень застенчивы, но смогли передать знания своей религии простым людям. Ведьмы были их учениками, а значит и наследниками древних знаний. По словам Мюррей, местные ковены состояли из тринадцати членов: двенадцати обычных мужчин и женщин и главы группы. Все члены должны были посещать еженедельные собрания (они назывались «эсбат») и присутствовать на больших шабашах. В ковенах была строгая дисциплина, и тот, кто пропустил встречу, мог быть жестоко наказан, а иногда и казнён.

Организация и структура были настолько хорошими, что христианству пришлось ждать реформации, чтобы получить власть над населением. Требовалась откровенная атака на влиятельного соперника, и это произошло во время великой охоты на ведьм, контролируемой святой инквизицией.

Истоки

Гипотезе о ведьмском культе Мюррей предшествовала подобная идея, предложенная немецким профессором Карлом Эрнстом Ярке в 1828 году. Гипотеза Ярке утверждала, что жертвами судов над ведьмами были не безобидные, упавшие в истерию люди, а сторонники ранее неизвестной общеевропейской дохристианской традиции, преследуемой христианской церковью как конкурирующая религия и, наконец, загнанная в подполье. Позже эту идею поддержали немецкий историк Франц Йозеф Моне и французский историк Жюль Мишле. [2] В конце XIX века вариации гипотезы культа ведьм были приняты двумя американцами, Матильдой Джослин Гейдж и Чарльзом Лиландом, последний из которых пропагандировал её в своей книге «Арадия, или Евангелие ведьм» 1899 года. [3]

Интерпретация показаний судов над ведьмами

Мюррей была заинтересована в приписывании натуралистических, религиозных или церемониальных объяснений некоторым из наиболее фантастических описаний, встречающихся в ранних записях о судебных делах над ведьмами. [4] Мюррей предположила, частично исходя из работы Джеймса Фрейзера «Золотая Ветвь», что обвиняемые на судах ведьмы поклонялись дохристианскому богу, связанному с лесом и природным миром. Мюррей идентифицировала этого бога как Януса (или Диануса, следуя предложенной Фрейзером этимологии), которого она описала как «Рогатого Бога» трущоб, сравнивая его с образом сатаны, фигурировавшим в признаниях подсудимых. Поскольку обвиняемые в колдовстве часто описывали встречи ведьм как сексуальные оргии с сатаной, она предположила, что на каждом шабаше присутствовал жрец мужского пола, который представлял Диануса, одетый в рога и шкуры животных, затем вступал в сексуальные акты с женщинами. Далее Мюррей трактовала описания полового сношения с Сатаной как холодные и болезненные. Предполагается, что жрец использовал искусственные орудия для соития с ведьмами, когда он слишком истощался, чтобы продолжать. В отличие от большинства современных форм религиозного колдовства, концепция Мюррей о ведьмовском культе была строго патриархальной. Согласно её гипотезе, ведьмы поклонялись одному богу, и хотя женская фигура в роли, известной как «Дева», могла присутствовать на собрании ковена, Мюррей не считала, что она олицетворяла богиню. Таким образом, гипотеза Мюррей, которая базировалась прежде всего на её интерпретациях записей о судах над ведьмами, сильно отличается от версии Леланда о культе ведьм, сосредоточенном на богине Диане и Арадии, берущий истоки из итальянских народных практик.

Одним из ключевых аспектов гипотезы о ведьмовском культе Мюррей, позже принятой языческой традицией Викка, была идея, что цели и практики ведьм изначально были доброжелательными, связанными с плодородием, а не злонамеренными, как их традиционно изображают. Изучая ранние записи показаний судов над ведьмами, Мюррей столкнулась с многочисленными примерами видов проклятий и нечестивых действий, в которых признавались обвиняемые. Стремясь вписать их в рамки, в которых описания колдовства имели как естественное, так и языческо-религиозное объяснение, Мюррей утверждала, что эти злонамеренные действия на самом деле были искажёнными интерпретациями доброжелательных действий, изменённых либо по принуждению во время судебных процессов, либо сами ведьмы со временем забыли или изменили первоначальное намерение своих практик. Например, Мюррей интерпретировала признание Изабель Гоуди в проклятии фермерского поля, выпустив лягушку с миниатюрным плугом, не как проклятие поля, как заявила Гоуди, а как средство обеспечения плодородия. Мюррей говорила, что эти поступки были «неправильно поняты инквизиторами и, возможно, самими ведьмами». [5]

Посредством таких интерпретаций Мюррей впервые создала идею ведьмы, практикующую «добрую», белую магию, проводящую обряды для обеспечения плодородия людей и земли. [4] Это противоречило всем предыдущим представлениям о том, чем было колдовство в истории и фольклоре — даже версия Лиланда о ведьмовском культе Арадии изображал ведьм не совсем дружелюбными, а скорее революционными фигурами, которые с помощью проклятия и чёрной магии мстили их врагам и католической церкви. [6]

Мюррей соединила показания нескольких судов над ведьмами, чтобы прийти к выводу, что ведьмы собирались четыре раза в год на собраниях ковена или шабашах. По словам Мюррей, традиционное название ковенского собрания, «шабаш», происходит от s'esbattre, что означает «веселиться». Большинство историков не соглашаются, утверждая, что организаторы судебных процессов над ведьмами использовали термин, связанный с иудаизмом («шаббат»), чтобы дискредитировать ведьм так же, как и евреев, которых очень презирали в общеевропейской культуре в тот период времени. Во многих судебных делах для обозначения собраний ведьм использовалось не только слово «шабаш», но и «синагога».

Отзывы

Идея культа ведьм, который к раннему новому времени сумел выжить, была быстро отвергнута историками. С 1920-х годов теорию Мюррей критиковали Джордж Линкольн Бурр, Хью Тревор-Ропер и Кит Томас. Большинство основных фольклористов, включая современников Мюррей, не воспринимали её гипотезу всерьёз. Вместо того чтобы принять натуралистическое объяснение Мюррей магических обрядов и ритуалов, приписываемых ведьмам во время раннего Нового времени, другие учёные утверждали, что весь случай всегда был фиктивным и не требовал натуралистического объяснения. Детали ритуалов и колдовских практик, описанные в протоколах судебных разбирательств, были просто изобретены жертвами под пытками или угрозой пыток на основе дьявольских обрядов, о которых ожидало слышать духовенство того времени. [4] Почти все современники Мюррей считали теорию ведьмовского культа некорректной и основанной на псевдонауке. Современные ученые отмечают, что Мюррей проявляла чрезвычайную избирательность относительно доказательств, которые она извлекала из судебных выводов, предпочитая детали, подтверждающие её теорию, и игнорируя детали, явно не имевшие натуралистического объяснения. Мюррей часто противоречила себе в собственных книгах, ссылаясь на рассказы в одной главе как на доказательство натуралистических объяснений, используя совершенно те же отрывки, чтобы аргументировать противоположные позиции в следующем.

Однако несколько ученых полагали, что, несмотря на преувеличенные утверждения Мюррей, в её гипотезе может быть доля правды. Арно Рун Берг заметил в своей книге 1947 года «Ведьмы, демоны и плодородие» ряд «обычных» вещей, которые цитировались в описаниях шабаша ведьм. Это может свидетельствовать о том, что на самом деле были такие встречи, которые впоследствии под влиянием воображения превращались в фантасмагорию. [7]

Большинство современных исследователей истории колдовства сходятся во мнении, что очень маловероятно, чтобы такой ведьмовский культ действительно существовал или что этот культ угас, поскольку христианская церковь хотела искоренить последователей языческой традиции. Один из этих современных критиков, социальный антрополог Алан Макфарлейн подверг сомнению работу Мюррей в своей книге «Обвинение ведьм в Эссексе». Он говорит, что его главная критика в адрес работы Мюррей состоит в том, что она использовала всевозможные вещи из европейского фольклора, вырывая их из контекста, создавая совершенно неправильный образ европейского колдовства. Он утверждал, что она восприняла то, во что люди верили, как изображение того, что произошло. Хотя в своей книге она показала, как люди верили в существование ведьмовского культа, она не смогла показать, что такое было на самом деле. Из собственных исследований Макфарлейн пришёл к выводу, что он не нашел большую часть заявлений, которые она выдвинула: не были найдены следы шабашей, ковенов или договоров с Дьяволом, за исключением, возможно, судов над ведьмами 1645 года. В своём исследовании он не нашел доказательств существования подпольного языческого культа, а также никакой организации людей, которых называли ведьмами. Так же Кит Томас критикует Мюррей за её выборочное использование доказательств и то, что он называет «недостатками её исторического метода».

Хотя большинство историков конца XX – начала XXI века критически относились к идеям и методам Мюррей, некоторые считают ее гипотезу правдивой по крайней мере частично. Например, Эммануэль Ле Рой Ладури утверждал, что, хотя большинство аргументов Мюррей были «почти бессмысленными», он также указал на открытие Карло Гинзбургом в 1960-х итальянских бенанданти, народных магов, практиковавших магию против колдовства и сами были привлечены за это к суду, как доказательство того, что по крайней мере в некоторых случаях обвинения организаторов суда над ведьмами не основывались полностью на панической фантазии. [4] Сам Гинзбург дистанцировался от гипотезы Мюррей, хотя он также утверждал, что бенанданты были продолжением дохристианской шаманской традиции. Это его утверждение также было раскритиковано другими учёными за отсутствие веских доказательств.

Воздействие

Книга и сам автор неоднократно упоминались в произведениях Г. Ф. Лавкрафта , в частности, в рассказе «Зов Ктулху». В таких произведениях, как «Лунные болота» (1921), «Крысы в ​​стенах» (1923), «Праздник» (1923), «Брошенный дом» (1924), «Ужас Ред Хука» (1925), «Зов Ктулху» (1926) ощущается сильное влияние идеи древних паневропейских культов, «сохранившихся до наших дней и прячущихся в заброшенных церквях и домиках Новой Англии, в густых болотистых лесах Ирландии и Луизианы, в подвалах романских замков Британии или в отдаленных поселениях гренивских гренов». Несмотря на критику ее работы, Мюррей было предложено написать статью о «колдовстве» для «Британской Энциклопедии» 1929 года, которая перепечатывалась десятилетиями, а в последний раз появилась в издании 1969 года. Вместо того, чтобы написать статью, отражавшую исторический консенсус относительно судов над ведьмами, Мюррей воспользовалась возможностью продвигать собственную гипотезу в Энциклопедии, подавая ее как факт. Это оказалось настолько влиятельным, что, по мнению фольклористки Жаклин Симпсон , идеи Мюррей «столь закрепились в поп-культуре, что, пожалуй, никогда не будут искоренены». [4]

Идея о «древней религии» Чарльза Лиланда и уцелевший языческий культ Мюррей вдохновили колдовские движения XX-го века, главным образом Викка , [8] и сильно повлияли на таких писателей, как Роберт Грейвз, чья книга «Белая богиня» также повлияла. [4]

Ученые-феминистки также взяли на вооружение тезис Мюррей о преследуемых ведьм в Средневековой Европе как сторонниках религии; не сосредотачивающейся на Рогатом Боге, а скорее культа Богини-Матери, якобы возникшего в эпоху палеолита. [9] [10]

Примечания

1. Frazer, James George (July 1917). https://books.google.com/books?id=dn_95WZW-VIC